Разговоры с духами: зачем нужен личный гнозис?
Авторы: Рейвен Кальдера, Кеназ Филан (c)
Перевод: Анна Блейз (с)
Предыдущая глава
Я считаю, что религия/духовность без личного гнозиса лишена вдохновения, скучна и суха, как старый крекер. Пресный, совершенно безвкусный крекер, не приносящий никакой радости. Но при этом я также уверена, что личный гнозис без религии (то есть, хоть какого-то подобия структуры, традиции, метода и ритуала) — все равно что арахисовое масло без крекера: неопрятная, аморфная масса, которой не столько наешься, сколько вымажешься по уши. Равновесие личного гнозиса и традиции — необходимое условие для поддержания живого духовного пути.
— Руби Сара, американская неоязычница
«Зачем нужен личный гнозис?» — это очень важный вопрос: ведь некоторые люди полагают, будто самая безопасная форма религии — та, что сводится к простому соблюдению обрядов, практик и верований, уже изложенных в книгах, и не пытается идти дальше. Такой подход обычно оставляет место для обсуждения устоявшихся догм и отказа от тех из них, которые явно устарели, а также для анализа различных нюансов в поисках индивидуального ответа на вопрос, как наилучшим образом приложить ту или иную догму к своей собственной жизни, — но почти или совсем не оставляет места для новой духовной информации. Так безопаснее? Несомненно. Однако мы рискнем заявить, что цель религии — не в безопасности, а в том, чтобы облегчить нам взаимодействие со Святыми Силами; а Святые Силы по определению небезопасны. Они не подчиняются нашим представлениям и желаниям. У них свои задачи, которые могут и не включать в себя заботу о нашем удобстве и эмоциональном комфорте. Не случайно самые знаменитые духовные лидеры всех времен ясно давали понять: если ваша духовная жизнь чересчур комфортна, то вы наверняка упускаете из виду что-то очень важное.
Мы, авторы этой книги, твердо убеждены (и не стесняемся сказать об этом прямо), что личный гнозис — важнейшая и неотъемлемая часть не только личного духовного пути, но и коллективной религии. Религия, которая не признает и принципиально отвергает всякий современный гнозис, — это мертвая религия: ее обряды — скелеты, которым место в музее, а ее жрецы — кладбищенские сторожа. Любая духовная практика рано или поздно приведет к личному гнозису — при условии, что человек практикует искренне. Искренний мусульманский богоискатель будет повторять стихи Корана, пока в один прекрасный миг не замрет от восторга, ощутив присутствие Всемогущего; искренний богоискатель-язычник будет стремиться к Афродите, Ошун или Фрейе, пока богиня не явится ему в том или ином обличье. Гнозис такого рода не всегда приходит в форме зримых видений или слышимых голосов (хотя мы подозреваем, что подобное случается чаще, чем полагают многие), но в любом случае это будет некое Знание, которое преобразит нашу жизнь. И когда это Знание в конце концов приходит, мы понимаем, что его невозможно описать — и в равной мере невозможно проигнорировать. С одной стороны, оно сформировано личным опытом человека, подчинено тому, что он сам, так сказать, принес к столу; с другой — оно совершенно явственно исходит извне, из некоего источника, который гораздо больше человека.
Боги и их побочные эффекты
Личный гнозис — это конечная цель вашей молитвы о помощи, или ответ на вопрос, или подсказка, которая подтолкнет вас в правильном направлении. Это духовное пробуждение, наступающее в тот миг, когда вы вдруг понимаете, что ваше общение с богами и духами может и впрямь оказаться двусторонним: вы говорите в потолок (или обращаетесь к луне, к свече, к статуэтке) — но где-то во вселенной кто-то вас слышит! И не просто слышит, а отвечает. Может быть, не словами — не так, как это бывает в обычной беседе. Может быть, нужно быть немного внимательнее. Может, вы услышите ответ в рекламном ролике, на удивление своевременно показанном по телевизору; может, вам позвонит друг с вопросом именно о том, о чем вы сейчас думаете; может, в вашей жизни как будто сами собой начнут появляться средства для достижения цели. Так или иначе, вы получите ответ — и слова божества изменят вашу реальность, ваше восприятие мира и саму вашу душу.
Своим ученикам и клиентам я советую искать гнозис. Я даю им упражнения и практики в надежде, что те принесут озарение, которое поможет навести на резкость их духовную жизнь. Боги общаются с людьми очень лично и знают вашу душу лучше, чем вы сами. Они дернут за нужную ниточку — и она отзовется струной на таком глубоком уровне, что не обратить на это внимания вы просто не сможете.
— Дель, американский язычник
Говорят, что личный гнозис — это побочный эффект взаимодействия с подлинными богами. В авраамических религиях личные религиозные отношения с Богом поощряются не всегда: некоторые деноминации твердо стоят на том, что вся религиозная деятельность должна осуществляться лишь при посредстве духовенства. Некоторые, впрочем, допускают для паствы «личные отношения с Иисусом» или иной высшей силой, которую почитают в данной традиции. Но даже и в этом случае подразумевается — явно или подспудно, — что подобное общение не может принимать форму диалога. На этот счет нередко можно услышать ехидную присказку: «Если ты говоришь с ангелами — это молитва, но если ангелы тебе отвечают — это уже сумасшествие». На прямые вопросы о подобном опыте некоторые ответят, что когда-то были особые, избранные люди, способные слышать Бога, но такого уже давно не бывает по ряду причин (главным образом, потому, что в наши дни уже не осталось праведников).
Эта установка проникла и в современное язычество: многие язычники тоже утверждают, что боги перестали с нами разговаривать (главным образом, потому, что мы погрязли в современных технологиях и оторвались от корней). Но, несмотря на это, некоторые замечают, что если взять на себя труд поддержания регулярной духовной практики, позволяющей посвящать богам достаточно много времени, то возникает своеобразное ощущение божественного присутствия. Более того, иногда начинаешь воспринимать на тонком уровне какие-то указания или советы.
На протяжении веков считалось, что один из потенциальных побочных эффектов молитвы — возможность получить ответ (в той или иной форме). А это, в свою очередь, помогает углубить связь со Святыми Силами и достичь более внятного диалога.
Личный гнозис всегда играл решающую роль в моих духовных странствиях. Нередко он заставлял меня круто свернуть с дороги, которой я шла, и устремиться в совершенно ином направлении, — а если я пугалась или относилась к этим указаниям слишком скептично, процесс повторялся до тех пор, пока я не решалась ему последовать. С годами я научилась доверять подобному опыту, потому что эти советы всегда себя оправдывали: рано или поздно оказывалось, что они важны и для моего личного развития, и для моих отношений с богиней, которой я служу. Поэтому к тому, что говорят о своем личном гнозисе другие, я обычно отношусь с уважением, если только у меня нет серьезных причин не доверять данному человеку или обстоятельствам, в которых этот гнозис получен.
— Роза Альба, британская язычница
Но разве личный гнозис застрахован от ошибок?
Я убеждена, что личный гнозис — важный и неотъемлемый компонент мистической религиозной практики. Везде, где в сохранившихся источниках обнаруживаются лакуны, необходимо искать гнозис, который восполнит пробелы и восстановит целостную картину. Но даже если бы не это, личный гнозис все равно был бы незаменим. Невозможно поддерживать искренние и живые отношения со своими богами духами, если не открыться для восприятия личного гнозиса в той или иной форме. Но ни у кого нет права требовать, чтобы сообщество в целом принимало его личный гнозис на веру, как некую божественную истину. Некоторые откровения специально подогнаны под индивидуальную картину мира. Не всякая духовная сущность, объявляющая себя божеством, говорит правду. И даже лучшие духовидцы подчас совершают ошибки.
— Мордант Карнивал, британская язычница
С другой стороны, большая и очевидная проблема заключается в том, как определить, имеет ли наш личный гнозис какое-либо значение хоть для кого-то, кроме нас. И здесь на сцену выходит религиозное учение, потому что одна из функций религиозного учения — служить опорой в тех случаях, когда перед человеком встает вопрос, следует ли ему принять личный гнозис какого-нибудь незнакомца-одиночки или другой общины. В этом нет ничего плохого. Обращаться к своей религиозной группе (если таковая имеется) за советом в подобных случаях — вполне естественно и уместно. Рассчитывать на то, что группа окажется совершенно свободной от предубеждений, обычно не приходится. Но всегда хочется надеяться, что наши единоверцы тщательно обдумают и серьезно взвесят все «за» и «против». В итоге человек может и не согласиться с ответом, который даст ему «официальная» традиция, — но, так или иначе, община, не способная справиться с подобными вопросами или отметающая их с ходу и объявляющая задачу духовного различения сугубо личным делом каждого, не внушает особого уважения. Людей, приходящих за помощью, это не устраивает, и они, как правило, начинают искать ответы в других местах, потому что хотят учиться. (То есть, не просто наивно верить, а именно учиться и сравнивать разные мнения. Позже мы вернемся к этой теме и рассмотрим ее подробнее.)
Среди язычников представлен весь спектр возможных ответов на проблему личного гнозиса, начиная от позиции полного некритического приятия и заканчивая абсолютным недоверием к личному гнозису во всех его формах. Впрочем, большинство держатся середины, с одной стороны, признавая, что гнозис полезен, но с другой — выражая беспокойство в связи с духовной неразборчивостью многих верующих.
Граница между личным гнозисом и заблуждением воистину тонка. На мой взгляд, именно поэтому в одном из направлений дзен-буддизма, о котором я недавно читала, не рекомендуется активная духовная практика без учителя (то есть, советчика, который знает опасные места и в случае чего может указать, что вы заблуждаетесь). Возможно, поэтому же традиционные мистериальные религии, все еще существующие в сфере язычества, не одобряют распространения языческих верований в упрощенной форме среди широких масс. Религия в общем и целом помогает нам найти путь к Богу — независимо от того, как мы определяем Бога. Наше эго затрудняет этот процесс самыми разными способами, и подчас мы по ошибке принимаем сотворенные им конструкты за подлинный духовный опыт. Но на гораздо более глубоком уровне я чувствую, что личный гнозис — жизненно важный компонент многих духовных традиций (при условии, что его уравновешивает рациональный, скептический подход). Именно личный гнозис открывает нам дорогу к пониманию имманентного, личного Божества. Именно личный гнозис дает человеку возможность принимать или отвергать те или иные догматические элементы своей религии и создавать новые верования.
— Рэншэдоу, американская язычница
По моему ощущению, личный гнозис может быть очень важен и для личной практики, и даже иногда для целых общин, но обращаться с ним следует осторожно. Всем нам — и отдельным верующим, и общинам — необходимы методы, позволяющие отличать подлинное духовное знание от самообмана, иначе наши практики сведутся к чистому баловству. Не все из того, что мы принимаем за гнозис, по-настоящему правдиво или полезно, и лучше сразу признать это прямо, чем морочить себе голову фантазиями о том, какие мы особенные и утонченные создания, достойные того, чтобы весь мир подчинялся любому капризу нашего бессознательного.
— Эрин Рован Лори, американская язычница, реконструктор кельтской религии
Мы тоже убеждены, что отличать подлинный гнозис от вымыслов чрезвычайно важно. И, более того, очень важно различать, ценен ли наш личный гнозис хоть для кого-то, кроме нас, — даже если он совершенно правдив. Во многом именно этому посвящена наша книга. Но в первую очередь необходимо, чтобы язычники осознали истинность исходной посылки: если у тебя есть боги, то рано или поздно будет и личный гнозис (по крайней мере, в большинстве случаев).
Мое мнение по этому вопросу во многом зависит от контекста и от того, в какой форме человек выражает или обсуждает с другими людьми свой личный гнозис. С одной стороны, разные люди переживают опыт разного рода, интерпретируют один и тот же материал по-разному: каждый случай личного гнозиса не похож на другие. Это прекрасное разнообразие следует поощрять и поддерживать всегда и повсюду, и я не сомневаюсь, что это можно делать уважительно и с пользой для всех заинтересованных сторон. Кроме того, я считаю, что в случаях, когда отдельный человек или община сталкиваются с какой-то проблемой и находят конструктивные решения путем личного гнозиса, полученного тем или иным способом, это на самом деле обогащает практику и поддерживает духовную общность. Так что, на мой взгляд, это необходимый и желательный процесс, тоже заслуживающий поощрения.
С другой стороны, меня выводят из себя люди, которые отказываются признавать, что какое-то частное мнение, на котором они настаивают, — это их личный гнозис или персональная интерпретация, а не общепринятый элемент религиозной традиции. Ненамного лучше и убежденность в том, что все интерпретации религиозных традиций ценны в равной мере, а потому любая идея не хуже любой другой и не подлежит критике. Или вот, например, еще одна позиция из той же категории: всякая религия когда-то сложилась на основе частного мнения, которое, в конечном счете, предложил один-единственный человек. Может быть, и так, но само по себе это еще не значит, что можно и нужно доверять лично вашему мнению!
Итак, моя реакция на разговоры о личном гнозисе вообще и о конкретных случаях личного гнозиса в частности очень зависит от способа подачи и обсуждения темы. Если человек в ходе обсуждения не делает оговорок наподобие «но это всего лишь мое личное мнение (идея, интерпретация, предложение); вы не обязаны со мной соглашаться», — то я отнесусь к его словам с подозрением (по меньшей мере!) и, скорее всего, не сочту его информацию достоверной.
— Филип Бернхардт-Хаус, американский язычник, реконструктор кельтской религии
Raven Kaldera, Kenaz Filan (c)
Перевод: Анна Блейз (с)
Настоящий перевод доступен по лицензии Creative Commons «Attribution-NonCommercial-NoDerivs» («Атрибуция — Некоммерческое использование — Без производных произведений») 3.0 Непортированная.
